Любые попытки власти обуздать и изничтожить «жриц любви» оказывались тщетны: количество любительниц легкого заработка росло (в 1889 г. их насчитывалось не менее 17,5 тысяч), а вместе с этим увеличивалось и число зараженных венерическими заболеваниями. Вместо кнута, решили попробовать пряник, и ввели для публичных женщин строгие правила.

О желтом платьеДолгое время русские правители не задумывались над тем, чтобы легализовать и взять под контроль проституцию. Все распоряжения – сплошные запреты и наказания. Сенатским указом 1736 года блудниц велено было «сечь кошками». Петр I повелел не размещать публичные дома рядом с солдатскими полками и ссылать пойманных с солдатами и офицерами девок на принудительные работы. Екатерина Вторая в «Уставе о благочинии» 1782 года не возражала против домов терпимости, но велела убрать их подальше с глаз и разрешила обустраивать бордели лишь в четко оговоренных местах. Павел I распорядился ссылать проституток на иркутские фабрики и желая, видимо, облегчить поимку распутниц, установил единственное четкое правило для публичных женщин – носить желтые платья, «дабы они отличались от других дам».

Правила Николая ПервогоТолько Николай I с легкой руки министра внутренних дел Л. Перовского решился не просто легализовать проституцию в царской России, но и поставить ее на цивилизованные рельсы – установить строжайшие правила и контроль. В 1843 году был учрежден специальный Комитет, главной задачей которого стало «недопущение распространения любострастной болезни». В мае 1844 года вышли «Правила для содержательниц домов терпимости», которые касались не только условий открытия и содержания борделей, но и «этикета» для работниц.

«Правила» установили жесткий возрастной ценз – не принимать на работу девушек моложе 16, то есть заниматься проституцией могли лишь те женщины, которые достигли брачного возраста. Циркуляр от 1901 г. повысил планку до 21 года – возраста совершеннолетия по действовавшему в то время законодательству.

Правила запрещали проституткам обслуживать несовершеннолетних и студентов. Запреты привязывались и к православным законам: девушкам не разрешалось принимать посетителей по воскресеньям и праздничным дням до обедни.

Всеобщая диспансеризацияПо николаевским правилам все работницы борделя были обязаны дважды в неделю проходить медобследование, для чего в публичный дом в час назначенный приходил специально закрепленный за заведением доктор. При выявлении «профессиональных болезней» женщина должна была тотчас же отправиться в «особую женскую больницу», при этом согласно дополненным и переизданным в 1861 г. «Правилам» лечить ее обязаны были бесплатно. Правда, в конце XX века врачи жаловались на формальность осмотров, ведь обследовать 200-300 женщин за 4 часа нереально.

При обнаружении первых признаков беременности или венерической болезни, женщинам полагалось оставить работу и сообщить доктору о подозрениях. За попытку сделать аборт судили как за детоубийство.

Правила для нелегалокНе всем девушкам выпадала «удача» попасть в официальный бордель. Многие становились, как сказали бы теперь, фрилансерами, — самостоятельно искали клиентов, оказывая интимные услуги на квартирах, в банях, трактирах. Однако правила 1861 г. ввели запрет на подобную деятельность, постановив, однако, что «свидания мужчин с женщинами» могут случаться лишь в специальных квартирах и гостиничных номерах, которые исключительно для подобных «свиданий» и предназначены.

Нелегалкам не запрещалось рекламировать свои услуги через газеты, на страницах которых не редкостью были объявления следующего содержания: «Девушка без прошлого, но с безукоризненной репутацией, отдаст всё, что имеет, тому, кто одолжит ей 200 рублей».

Жить-поживатьВ тех же николаевских «Правилах» 1844 г. проституткам разрешалось жить не в публичном доме, а снимать комнату, но делить ее с коллегой по цеху было нельзя. А вот в «Правилах» 1861 г. уже сделали поблажку – разрешили жить с соседкой. Переезжать на новую квартиру разрешалось исключительно с одобрения полиции.

Если женщина работала в доме терпимости, то обязана была отдавать не более трех четвертых заработка «мадам». Взамен она получала помещение со светом и отоплением, «сытный и здоровый стол», необходимое белье, платье и башмаки – то есть всё, что требуется для работы и жизни, но без роскошеств. Если девушка проработала менее года и решила покинуть публичный дом, она обязана была вернуть то, что ей купила мадам, и забрать только те вещи, в которых пришла. Если больше года – то всё «нажитое имущество» оставалось при ней.

Если проститутка задолжала мадам, то по Правилам она могла в любой момент покинуть заведение и не возвращать ни копейки, но в качестве доказательства исправления ей полагалось отработать определенное время в Обществе сестер милосердия или другом подобном учреждении.

О правилах гигиены и поведенияПравила предписывали как можно чаще «омывать водой детородные органы». После каждого приема полагалось сделать это при помощи спринцовки, а затем по возможности сменить белье. Еженедельно нужно было ходить в баню, а в женские дни – от работы отдыхать.

Кроме того, что публичная женщина должна была выглядеть опрятно и чисто, правила регламентировали ей отказываться «от излишнего употребления вина» и косметики. Вести себя следовало как можно скромнее и благопристойнее, не приставать к прохожим и не зазывать их к себе, в общественных местах не делать непристойностей и «по нескольку вместе» не гулять. Держаться подальше от церквей и учебных заведений.

Жёлтый билетС николаевских времен у проституток начали забирать паспорта, официально выдавая Заменительный билет с фотографией «жрицы любви» и записью «Настоящий заменительный билет выдан проститутке такой-то, родом оттуда-то, такого-то возраста». Существовали и другие формуляры, в которых описывались полные приметы: рост, цвет глаз и волос, особенности носа, рта, подбородка. К билету, прозванному за цвет «желтым», прикладывалась Смотровая книжка. По правилам женщина была обязана «беспрекословно предъявлять» документы с отметками о состоянии здоровья тем клиентам, которые «пожелают удостовериться» в безопасности «свидания».