Многим известно, что замужняя женщина на Руси обязана была даже скрывать свои волосы. Казалось бы, что уж говорить о поцелуях да еще и с посторонним мужчиной? Однако в некоторых случаях женщинам, состоявшим в браке, подобное разрешалось.
Как пишут сотрудники Института славяноведения, авторы энциклопедического словаря «Славянская мифология», поцелуй являлся формой этикетного и ритуального поведения славянских народов. Поцелуями, которые являлись своеобразным пожеланием здоровья, обменивались и при встрече, и во время прощания. Считалось, что поцелуй устанавливает между людьми определенную связь, которую невозможно разорвать. Так, в Подольской губернии мать, отказывавшуюся от ребенка, заставляли его поцеловать. Жители губернии были уверены в том, что после этого женщина сразу полюбит младенца.
В Пермской губернии в последний день масленицы устраивались катания с ледяных гор. Молодые люди, скатившиеся с горы вместе, обязаны были поцеловаться. Иногда на упомянутом празднике, называвшемся «целовником», появлялись и старые супруги, которых валяли в снегу, пока те не обменяются поцелуями. Однако делалось это, скорее, потехи ради. В.Ю. Лещенко, автор монографии «Русская семья: XI-XIX вв.», утверждает, что случайный свидетель поцелуя даже молодых супругов сказал бы, что они «лизались по-телячьи». А если за подобным занятием заставали пожилых мужа и жену, то их и вовсе поднимали на смех.
Однако в XVI–XVII веках на Руси существовал обычай, когда мужчины вне зависимости от возраста и своего собственного семейного положения целовали в губы женщин, не боясь быть осмеянными. Примечательно, что целовались они не со своими, а с чужими женами. Интересно, что совершалось это действо с согласия законных супругов женщин. Смысл «поцелуйного обряда», по словам Натальи Мутьи, автора издания «Иван Грозный», заключался в том, что пышно одетая жена боярина потчевала на пиру хмельными напитками гостей своего мужа. Женщина, пригубив чарку, передавала ее гостю. В знак особого уважения к визитерам хозяин разрешал поцеловать жену в губы.
Путешественник Павел Алеппский сообщал о том, что «все присутствующие целовали ее (жену хозяина) в уста, причем муж ее спокойно смотрел на это, и никто не мог ее не поцеловать, а то выгонят из дома». Мало того, если верить Николая Костомарову, автору книги «Обычаи и нравы народов государства Российского», нередко, когда пир был в самом разгаре, гостям предоставлялись жены сыновей хозяина, а также жены его братьев, племянников и вообще всех родственников, проживавших с ним вместе. Мужчины вставали у дверей и с поклоном просили целовать собственных супружниц. Перед поцелуем гости принимали от женщин чарки с напитками.
Несмотря на то, что еще в начале XII столетия, как утверждает Николай Костомаров, «поцелуйный обряд» не одобрял Иоанн Пророк, эта традиция сохранилась на долгие века. Понятно, что в данном случае поцелуи с замужней женщиной зазорными не считались. Напротив, обряд, по мнению немецкого географа Адама Олеария, являлся «величайшим знаком почета и дружбы, оказываемым русскими гостю». Поцелуи, которыми обменивались прохожие на Пасху, тоже не были чем-то из ряда вон выходящим. Иоганн Георг Корб, немецкий дипломат, живший в Петровскую эпоху, слова которого приведены в издании «Смех в Древней Руси» (Дмитрий Лихачев, Александр Панченко, Наталья Понырко), писал: «Целомудрие замужней женщины или стыдливость девичья не могут тоже устранить исполнение сего обычая. Было бы уголовным преступлением отказаться от приема предлагаемого яйца или уклониться от поцелуя».
Кроме того на похоронах покойника тоже всегда целовали в губы. Шведский дипломат Петр Петрей писал о том, что целование покойника в губы обусловлено тем, что «дольше ждать ему нечего, а пора и в дорогу». Вячеслав Шестаков на страницах своей книги «Эрос и Логос: феномен сексуальности в современной культуре» предполагает, что с помощью поцелуя в губы прощавшиеся замыкали «этот мир» для усопшего и передавали ему свою любовь. На поминках все присутствовавшие также целовали друг друга в губы, но уже с другим подтекстом: тем самым они как бы замыкали свой круг на «этом свете».
