Одно из напоминаний о былом расцвете Кяхты, этой Песчаной Венеции на Великом Чайном пути в Китай - обилие потрясающе качественных фотографий:
На кадре выше большое здание левее - наша цель. С 1833 года тут стояла Русско-монгольская войсковая школа (1833), которую на старости лет организовал Александр Игумнов - лингвист-монголовед, выпускник гарнизонной школы в Селенгинске. Монгольское войско же в данном случае - это 4 полка бурятских казаков, каждый от своего племени.
Прежде я не раз писал про атаганов и цонголов, а вот известнейший выпускник РМВШ был из ашигабатов - первый бурят-учёный Доржи Банзаров, конечно же востоковед. В 1851 школа переехала в Селенгинск, объединившись с "академией" английского миссионера Роберта Юилля:
В приземистом здании сменилось несколько училищ, а затем, наискось от творения своего мужа, в народное образование вложилась его вдова - Клавдия Лушникова-Кандинская. Это не совпадение: Кандинские вышли из забайкальских каторжан, сколотили в 19 веке полукриминальную империю, обложив долгами весь регион, а потом остепенились, в далёких столицах дав миру художника и психиатра. Замуж за Алексея Лушникова вышла внучка основателя династии Хрисанфа. Её наследие - 4-классное училище (1897-99) столичных масштабов:
Культура не живёт без экономики: миллионеры строили в Песчаной Венеции школы, звали в них лучших учителей, помогали учёным. В 1890 году в Троицкосавске встретились учитель Пётр Михно из Poмен и исследователь Монголии, идеолог сибирского областничества Григорий Потанин из Томска.
Они сплотили кружок интеллигенции, за пару лет собравший такую коллекцию всяких древностей, что купец Иннокентий Синицын предоставил им свою избу. Затем к делу подключился опять же знакомый нам по Селенгинску Алексей Старцев - тайный потомок декабриста Бестужева, усыновлённый тамошним купцом. Преуспев в чайной торговле, к концу века Старцев владел огромной колонией в Тяньцзине и обживал остров Путятин близ Владивостока. Большой каменный дом в почти родной Кяхте был ему не очень-то и нужен - и в 1893 коллекция переместилась туда.
Музей открыть, однако, не давали чиновники, при виде политссыльных среди его организаторов включившие "как бы чего не вышло". Михно со товарищи зашли с другой стороны: в 1894 году по их приглашению было создано Троицкосавско-Кяхтинской отделение Русского географического общества. Возглавил его Юлиан Тылько-Грынцевич, ковенский поляк, впоследствии членкор в Кракове и Праге.
Под его патронажем музей в 1895 открылся для публики, а новых экспонатов ему порой подкидывали Владимир Обручев (имени которого музей с 1940 года), Пётр Козлов (попутчик и ученик Пржевальского), тот же Потанин... К 1910-м это был один из лучших музеев России с 15 тысячами экспонатов (по тем временам - ОЧЕНЬ много), регулярными экспедициями по Бурятии и Монголии и сотнями статей, опубликованных сотрудниками. В 1923 году он занял здание училища, а коллекция в ХХ разрослась до 50 тыс. предметов.
Внутри тихо и пыльно - академично, и это контраст с тоже огромным, но куда более хипстерским музеем в Нерчинске. В просторном холле - бюсты Рагузинского и Обручева да чета знатных китайцев:
И нет, нет, ну нет, не буду писать о том, почему ножки китаянки напоминают копытца - это слишком жуткая традиция с буквальным прочтением фразы "красота требует жертв". Слава КПК, которая её искоренила!
А вот ши цзы (китайского льва-стража) и оленный камень (сюда попавший не из степей, а из кладки Гостиных рядов) с человеческим лицом видишь только на выходе:
По залам на трёх этажах можно бродить часами. Предметы тут с половины Бурятии - ведь в начале ХХ века их было больше некуда собирать.
Костюмы монголов, бурят и староверов-семейских (на фото) попали в этнографический зал ещё в те времена, когда их реально носили:
Отделы природы я обычно пропускаю, но здесь...
Вот этому кабанчику, как и его витрине, около 120 лет: по сути тут зал не природы, а природоведения начала ХХ века.
Весь музей показать занятие не благодарное, но в истории Кяхты актуальнее всего Великий Чайный путь. В его зале портреты суровых купцов глядят на китайский фонарь, а под ним - такой русский стол с самоваром:
Ещё один зал посвящён китайским вещицам из лучших кяхтинских домов:
Мне особо понравились тряпичные куклы:
Вот только многие экспонаты, известные мне по чужим фото, в музее не обнаружились. Например, шар прессованного чая или походная часовня караванов на длинном шесте. О последней я даже спросил - она на неопределённый срок под реставрацией...
